Б.Г. КАК ФЕНОМЕН.

В Петербурге Живет Великий Поэт.

Что в начале: Логос или Мелос – слово или музыка?

О. Мандельштам решил эту дилемму в пользу музыки
 

Останься пеной, Афродита,

И, слово, в музыку вернись.
 

Б.Г. убеждает меня в первичности Мелоса. Он внёс в русскую поэзию абсолютно новую ноту – создал свою поэтику, выработал свой строй стиха. Этим он всецело обязан музыке. Она предопределила не только интонационные переливы его стихов, но и саму их ткань – их фонетическую и метрическую текстуру. Слово с предельной чуткостью ответило на музыкальные движения тонкой и сложной души. Именно полнота этого соответствия обусловила оригинальность и неповторимость Б.Г.

В начале был Мелос.

Б.Г. совершает погружение на уровень этого начала. Здесь он не знает равных по степени достигнутой глубины.

Что на пределе?

Единое!

Однако оно беззвучно. И в сути своей недостижимо. Но в его окрестностях возникают зиждительные вибрации. Не они ли угадываются в песнях Б.Г.? У него есть своя онтология. И она фундаментальна! В песнях Б.Г. озвучивается Первооснова.

Сперва это белый шум Пустоты (Шуньяты – Нирваны – Дао). «Аквариум» черпает из неё.

Потом выкристаллизовывается Гармония Сфер. «Аквариум» резонирует и на их колебания.

Поднимаясь из онтологической бездны, Б.Г. входит в поток времени с его энтропией. И всяческим сором! Впрочем, среди него мы находим изюминки бесценных деталей, через которые Б.Г. умеет верно и точно выразить самое характерное в нашей эпохе.

Нирваническое смешивается с будничным – трансцендентное пересекается с экзистенциальным – вечность и время диффузируют друг в друга.

«Аквариум» стал ковчегом для амбивалентного Сфинкса.

Он двоится.

В этом двоении – тайна Б.Г.

Он одновременно здесь и там – он сразу небожитель и бомж – он воспаряет и рушится.

Есть ли более суггестивный поэт?

Суггестия эта задаётся музыкой. Б.Г. гениально понял: её нельзя однозначно перевести в слово – здесь возможны лишь приближения, асимптоты, аппроксимации.

Отсюда зыбление смыслов.

В этом семантическом дрожании заключается бесконечное обаяние песен Б.Г.

Тут нам ничего не навязывают. Мы совершенно свободны. И потому личностно понимаем Б.Г., делая это нутром – через суггестию.

Глубоко убеждён: первой песней на Земле была колыбельная – укачивая ребёнка, мать улавливала и воспроизводила Мировой Ритм.

Это ритм Вечного Возвращения, связующий могилу и колыбель. Древние мистерии вторили ему. Концерты «Аквариума» мистериальны.

У Б.Г. колоссальная амплитуда: от смиренной медитации – до неистовства бунта.

Но утверждаю: всё это разнообразие выводится из колыбельной – той, первой, изначальной.

Соприкоснувшись с Единым, Б.Г. прекрасно понял: все разделения нашего мира – условны и преходящи. Б.Г. переводит буддийские книги – и составляет каталог чудотворных икон. Он универсален.

Мудрая философия Б.Г. с удивительной органичностью переходит в его музыку. Он продолжает миссию Орфея – высветляет нашу Ойкумену.

«Аквариум» для меня – лучший катарсис.

Б.Г. – БезГонора. Б.Г. – БылинаГита. Б.Г. – БытиеГорчит.